Екатерина Тармашева

Как только на пороге дома Александры Кэролл появилась странная карета, первым желанием и порывом Екатерины было - свалить как можно быстрее! Если бы не Тринадцатый, она бы точно убежала. Но вот сильным мужские руки повели ее к карете и затолкали внутрь.
- Отпусти меня! - огрызнулась Катя и выдернула руку из хватки. - Тебе бы быков усмирять, а не девушек! Синяки не сходят неделями!
За время поездки Тринадцатый не проронил ни слова, и Катя лишь взяла себе на заметку его немой запрет делать лишние движения. Через некоторое время карета остановилась и Катя выбралась из нее, покорно семеня за Тринадцатым. Что ни говори, а было ощущение, словно на суд идет! Ну или во всяком случае, Тринадцатый ее за врага народа выдаст!
Подходя к какой-то определенной комнате, еще не видя ничего, кроме раскрывшихся дверей, Катя притормозила за провожатым и склонила голову в уважительном поклоне вышедшей из зала женщине. Не смея поднимать глаза на нее, Тармашева дождалась, когда та пройдет мимо и снова засеменила за Командиром, тем более, что все равно позади нее кто-то шел из местных.
Оказавшись в комнате, похожей на рабочий кабинет, Катя застыла, встав рядом с Тринадцатым и большими глазами глядя на происходящее. К ней подошел молодой человек и коснулся губами ее руки, отчего Катя снова чуть склонила голову и чуть ли не реверанс сотворила, но обошлась скромнее. Затем последовала короткое изложение сути их визита, от которого Тармашева успокоилась, но при словах о том, что Рич знает об их навыках, катя подняла голову и глаза на Тринадцатого, будто он - виновник во всех грехах! Хотя.... по взгляду майора было видно, что он не в курсе.
- Блестяще...
Дослушав до конца, Катя так и осталась молчать, кое-как складывая картинку в единое целое и пытаясь понять, как им теперь действовать, если все разительно отличается от того, в каких условиях они работали раньше. Заговорил Тринадцатый. И по мере того, как мужчина говорил, Катя все лучше понимала, что все-таки хорошо быть подчиненной - вон, сам за нее все додумал, сам грамотно все расставил и рассказал и попросил. Девушка вопросительно подняла брови, с надеждой глядя на Кристиана Рича, моля о том, чтобы тот не оказался оскорбленным и трезво все воспринял, хотя молодой человек и не походил на легкомысленного. Не зря же Городком правит! Им же все равно, кто Командир, главное - выполнить трезвое задание.
Получив добро, Катя аж глаза выпучила, когда снова почувствовала на своем предплечье сжатые пальцы Тринадцатого.
- Отпусти, я уже поняла! - тихо пробурчала Катя на русском, когда они покинули кабинет.
Русские вышли на улицу, их провели куда-то в сторону и вскоре привели двух скакунов.
- Эх... - вздохнув, Катя подошла к одному из жеребцов и провела рукой по шее животного, после чего подобрала повод. Ей помогли сесть в седло (невысокий рост - не всегда на руку), и девочка уверенно взяла управление, послав жеребца вслед за уже тронувшемся с места Тринадцатым.

Хлои Уилкинсон

Прошло уже почти двое суток, как я находилась здесь. Подобного, как было в первую ночь, больше не повторялось. Да и разговоров между нами особо не было. Кажется, между мной и моим похитителем выросла стена из отчуждения и неприязни. Я не говорила ему ни слова, лишь молча позволяла прикасаться ко мне, когда тот переносил меня с дивана на стул. Я не понимала, что чувствовала по отношению к этому мужчине. Скорее это напоминало сильную неприязнь, сдобренную еще несколькими чувствами, о которых мне бы не стоило думать. У меня был жених, я любила его, а эти прикосновения следовало выбросить из головы, чтобы не навлечь на себя ненужные последствия.
В подвале было все также холодно, как и в первую ночь. И, кажется, уже даже плед не спасал от этого. Я чувствовала, как медленно начинала простывать. Если так продолжится еще хотя бы несколько дней, то больничной койки мне будет не избежать. Изловчившись и коснувшись связанными руками собственного лба, я отметила, что сегодня он непривычно холодный и покрыт легкой испариной. Так всегда бывает у меня, когда поднимается температура. Неужели не повезло? Повернувшись на бок и сильнее закутавшись в плед – насколько это вообще было возможно в связанном состоянии, - я закрыла глаза и постаралась не думать о том, что будет дальше.
Дни в заточении тянулись слишком долго. А, не имея возможности наблюдать заходы и восходы солнца, я и вовсе потеряла счет времени. Теперь мне уже казалось, что прошло вовсе не два дня, а как минимум целая неделя. И только лишь редкие посещения мятежниками моей новой обители не давали окончательно потеряться в этой бесконечно тянущейся жизни в заточении. Нет, конечно, меня кормили, поили, обращались вполне сносно, особенно учитывая ненависть мятежников к главам. Но какое-то странное предчувствие не давало мне покоя. И с каждым часом мне все сильнее казалось, что где-то я этих людей уже видела. И не просто сталкивалась на улице, а участвовала в разговоре. Конечно, маски отлично скрывали их лица, но взгляды, движения – все это было отчасти знакомо мне.
К слову, я заметила не только это. Если мне не изменило женское чутье, то девушка, которая появилась в подвале на следующие сутки, явно была как-то связано с моим охранником. Я не говорю сейчас о деятельности в одной шайке, было что-то еще, едва уловимое. Будто она принадлежала тому мужчине, не как коллега, а как женщина. Такое всегда видно, если присмотреться, по взглядам, по жестам, по движениям. Она будто ходила все вокруг него, как кошка вокруг своего хозяина, и ждала, когда мужчина сделает ей какую-нибудь подачку. Мне было жалко девушку. Странное ощущение, но именно так. Я видела, как он смотрел на нее, и как она смотрела в ответ. Сложно было сказать, какие точно отношения связывали их, но это точно было нечто большее, чем они хотели показать. Точнее, большее было от нее. А вот от него я так и не поняла.
Все еще лежа на диване и чувствуя, как по телу пробегает мелкая дрожь, я все думала о том, сколько еще мне предстоит провести в этом месте. Весь город должен был уже стоять на ушах, узнав новость о моем похищении. Но было слишком тихо, слишком спокойны были мятежники, которые заходили периодически в эту комнату. Нет, конечно, они нервничали, но не настолько сильно, насколько должны были. Создавалось ощущение, будто обо мне все забыли, включая семью, будущего мужа и Совет. Я терялась в догадках, пытаясь придумать хоть одну вескую причину, почему все происходило именно так. Но вместо ответов появлялись лишь новые вопросы.
Так и пролежав, я услышала едва различимые звуки, будто кто-то ломился в двери. Замерев и практически не дыша, я еще несколько секунд провела в такой позе, а затем попробовала сесть на диване. В следующее же мгновение мои похитители влетели в подвал, словно укушенные. По крайней мере, так это выглядело со стороны. Я видела со спины, как мужчина плотно закрыл за ними дверь. Недалеко от него стояла девушка, маски на ней не было. Удивленно вскинув брови, я в немом молчании посмотрела в глаза той, узнавая в ней местную, работавшую официанткой в кафе. Но еще большим стало мое удивление, когда мужчина развернулся к нам лицом и оказался тоже без маски.
Прошло всего несколько секунд, а казалось, что это была целая вечность. Кажется, Хендерсон что-то говорил девушке, но я не слышала его. Все еще не веря собственным глазам, я шокировано смотрела на владельца магазина мелкого декора. Теперь все вставало на свои места, этот чай, эти знакомые жесты, голос. Я действительно сталкивалась с этими двумя раньше. Более того, я пила чай, поданный владельцем магазина! Все внутри закипало от негодования и от того, что ему удалось так легко обмануть меня и провести вокруг пальца. Коря себя за собственную невнимательность, я уже хотела высказать своим похитителям все, что думала о них, но вместо этого не успела сказать и слова, как в следующее же мгновение услышала крики мужчин, обследовавших магазин. Нужно было действовать, времени почти не оставалось. Набрав в легкие побольше воздуха, я выкрикнула:
- Помогите!
Они должны были услышать меня, понять, где мы находились. Я хотела крикнуть еще что-нибудь, но Дилан в несколько шагов добрался до меня и зажал рукой рот. Дернувшись, я попыталась высвободиться из этой хватки, но ничего не получалось. Тогда, поборов отвращение и собственное воспитание, я дернулась еще раз и, поймав момент, укусила мужчину за руку. Еще один вдох, еще один вскрик, а потом будь что будет.
- Я в подвале!
Я должна помочь им найти нас. Надеюсь, они сделают это быстрее, чем мятежник решит отомстить мне за такую дерзость.

Екатерина Тармашева

Во время переговоров Катя находилась рядом с Тринадцатым, чтобы понимать и слышать все, что планируется. Девушка прекрасно понимала, что свалить ей не удастся, но она уже и не стремилась - первое по сути задание здесь от самой верхушки Городка воодушевило девушку, тем более, что мистер Рич ясно и твердо озвучил цель.
- Фейт, ты знаешь город лучше, иди с черного входа, я - с главного. Закрыто - вышибай. - Катя серьезно смотрела на Тринадцатого и понимала его цель, но...
- Я не смогу вышибить дверь. - твердо констатировала факт девушка.
- Мало сил у тебя, больше - у стали.
- Господи... - невольно проскользнула мысль. - Ты меняешься...
В дороге Катя держалась Тринадцатого, чтобы не отстать и слышать, если тот что-то прикажет, однако никаких указаний не было. По пути девушка заодно наблюдала за мужчиной, отмечая его выражение лица, его движения, его терпение и эмоциональность. Несмотря на то, что Тринадцатый был амнезирован, его поведением и настроение сейчас полностью соответствовало тому, кем он был раньше, до этого Городка. Легкий укол страха заставил девушку быть с майором осторожней. Если он в процессе задания станет тем жестоким убийцей, то никому не сдобровать. И, вероятнее всего, ей же потом отвечать перед Главой Городка о том, что произошло и почему, и ей же наверняка вставать против Командира.
На месте, уже оставив лошадей, Тармашева обошла дом с другой стороны, не попадаясь на глаза никому, кто мог бы стоять у главного входа, но мелькая перед окнами ближайших домов. Выглянув, Катя показала Тринадцатому большой палец.
- Пошла! Давай! - по-русски, в голос, твердо, даже жестко, так привычно и ... несколько жаленно, но вместе с тем становилось и немного жаль.
Однако отвлекаться нельзя было, поэтому Катя начала выламывать дверь ногой, но не получалось. Послышался оглушительный хлопок, заставивший Катю разом опуститься на корточки, слочно от взрыва или стрельбы. Она не ошиблась - Алекс стрелял!
- Черт, черт, черт! - ругая себя за тормознутость, и Тринадцатого - за такой способ взлома, Катя все же достала пистолет и парой выстрелов вывела из строя замок.
Войдя в дом, Катя осмотрелась, держа пистолет наготове, но ... никого не было. Закрыв за собой дверь, но еще не отдаляясь от нее, девушка осмотрела комнаты. Обнаружила в одной из них еще теплые чашки с недопитым чаем, что говорило о том, что они с Тринадцатым прибыли вовремя - хозяин здесь, и не один. Только вот интересно, с кем он чаи распивал.
Откуда-то глухо послышался женский голос - кто-то кричал. Катя подняла глаза на Тринадцатого, уже собираясь привлечь его внимание, но наткнулась на знак молчания и лишь взглядом дала понять, что тоже слышит. Еще раз голос, и майор двинулся к какой-то двери, разгибая пальцы. "Раз, два..." Девушка приблизилась ближе и приготовилась выбивать дверь, так как та не поддалась под ладонью Тринадцатого. На счет "три" Тармашева произвела выстрел и выбила дверь ногой, тут же скрываясь за дверью к стене.
Первым ворвался майор, второй последовала Катя через несколько секунд. Однако она не слышала ни выстрелов, ничего, только звуки бега и потасовки. Связанная блондинка явно была пленницей, зато вторая девушка никак не походила на эту роль, поэтому Тармашева ринулась на Лису, не давая девушке помогать Дилану, но и не упуская из вину Хлои. Скрутить девушку для Кати было тяжелова-то, но тут помогли только навыки. Поэтому Тармашева была просто счастлива, отдав Лису Тринадцатому и склонившись над Хлои.
- Ты как? - девушка убрала пистолет еще перед потасовкой с Лисой, а теперь достала военный широкий нож с двойной заточкой, и перерезала веревку. Были бы наручники - не вышло бы так, конечно...
- Что-нибудь сломано? Болит? - Катя развернула Хлои к себе и осмотрел девушку. - Пойдем...
Выведя Хлои из подвала, а затем и из лавки, русская прошла с девушкой к месту, где они с майором оставили карету и лошадей. Майор решил сесть с пленниками в карету, и только сейчас Катя поняла, насколько мужчина этот момент просчитал. Поэтому отдала одного скакуна Хлои, и сама села на вторую лошадь. Карета ехала впереди, а Катя с Хлои - позади.
- Скоро будешь дома, потерпи. - просила русская, надеясь, что Хлои никуда не ускачет (хотя для этого Катя уже была готова - верховая езда была любовью всего ее детства и юности). Добрались до тюрьмы довольно быстро, так как медлить и придерживаться планов и тишины не нужно было.

-----> Тюрьма